Пять лет назад новость о том, что в городе появится оркестр, вызвала немало удивления среди жителей. «У нас что, всё так хорошо, что оркестр нужен?» – вопрошали березовчане.
Но спустя некоторое время Екатерининский стал гвоздём многочисленных концертов и программ. Оркестр выступает на сцене «Уральской ночи музыки» и собирает тысячи слушателей. Но для Берёзовского, практически в одночасье ставшего для музыкантов родным, пожалуй, самым теплым проектом стали концерты оркестра на Малахитовом бульваре.
28 марта случился приятный повод собраться в «Современнике» – у Екатерининского оркестра первый юбилей. Путь одновременно и короткий, и долгий. Но, бесспорно, путь интересный.
Мы с коллегами из «Век ТВ» и «Сила БГО» побывали на репетиции оркестра, заглянули за кулисы, и пообщались с дирижером и руководителем оркестра Сергеем Царегородцевым перед тем, как он с артистами вышел на сцену.
Александр Коргуль, первый заместитель главы Берёзовского городского округа:
– Безусловно, это знаковое и радостное событие в жизни нашего города, в культурной жизни Свердловской области. Я надеюсь, что когда-нибудь это будет и событием российского масштаба. То, что начинается с небольшого источника, имея хороший потенциал, может вылиться в большую реку успеха.
Для города это событие значимо потому, что это уникальная ситуация, когда у небольшого города есть свой симфонический оркестр.
Конечно, этому способствовало то, что город в свое время откликнулся на очень интересное предложение. Господа Карамазин (общественный деятель и композитор) и Царегородцев (дирижёр оркестра) когда-то пришли в администрацию Берёзовского городского округа с этой затеей. Мне довелось наблюдать, как проходили первые встречи в столовой на первом этаже администрации. Достаточно быстро стало понятно, что это очень интересный проект, и он нашел поддержку у главы. Так собственно и началась история Екатерининского оркестра. В последующем он получил надежную опору и поддержку со стороны областного руководства. Поэтому в этот день я не могу не сказать слова благодарности в адрес областного правительства и всех тех, кто впоследствии помогал и способствовал развитию коллектива.
Сегодня главную роль играет руководитель и вдохновитель, душа этого проекта – Сергей Геннадьевич Царегородцев.
Я, как большой поклонник музыки в целом и симфонической в частности, могу сказать, что вы явление яркое и очень достойное. Послушав немало коллективов в самых разных уголках страны и мира, могу с уверенностью сказать, что мы имеем дело с очень достойным творческим коллективом.
Гордость распирает.
Отдельно хочу отметить, что появление Екатерининского оркестра очень изменило культурную жизнь Берёзовского. У нас всегда были поклонники симфонической музыки, и теперь у них появилась возможность расширить свои горизонты. Всё это вместе привносит в жизнь нашего любимого города новые краски, новые грани.
Кирилл Репин, начальник управление культуры и молодежной политики:
– Почти шесть лет назад, с четким пониманием для чего это всё создается, Берёзовский городской округ стал приемным родителем для Екатерининского оркестра. Культура нашего округа обрела совершенно новое направление, доселе неизвестное. Оно требует совершенно других затрат, формирует абсолютно другое культурное пространство. Берёзовский в лице оркестра приобрел профессиональный коллектив, который погружает нас в мировую культуру нескольких веков. Очень важно, что у жителей города есть возможность свободно прикасаться к этому виду искусства. Ведь по сути своей музыкальное искусство достаточно кулуарное, не многие позволяют себе ходить в филармонию, например, а у нас такая возможность есть. И пять лет упорной кропотливой работы привело к тому, что на каждом концерте оркестра сегодня аншлаг. Екатерининский оркестр – это уже бренд.
Год назад оркестр перевоплотился в формате отдельного юридического лица «Концертный дом Екатерининский». Это еще один вызов, чтобы у оркестра наконец-то появился дом. Я верю, что как назовешь корабль, так он и поплывет. Поэтому правильный настрой, и это внутреннее желание обрести собственную площадку, я надеюсь, приведут к тому, что это желание сбудется.
Сергей Царегородцев:
– Вставал вопрос: много это или мало, 5 лет? Сравнительно недавно, в этом же самом зале, мы отмечали появление оркестра. С точки зрения количества потраченных часов, сил и энергии на идеи, их воплощение и реализацию, наверно, много. А с другой стороны, что такое 5 лет?
Но мы, действительно, очень много работали эти годы, а сейчас работаем еще больше. И когда живешь в таком режиме, то не успеваешь понять: когда же успели эти пять лет пройти?
Если подводить какую-то черту, итоги, я могу сказать: мне не стыдно за то, что мы делали и чего мы добились.
Вспоминаю те времена, когда мы только впервые пришли в администрацию города, при слове оркестр все немного шарахались. Потому что это очень сложно: инструментарий, программа… Никто не понимал, с чего начинать? Справедливости ради стоит сказать, что я и сам не до конца понимал этого. Я прекрасно понимал, как репетировать, но с точки зрения администрирования – намного сложнее.
Но хочется верить, спустя это время, что мы оказались полезным, нужным коллективом. Во всяком случае, мы честно делаем свою работу.
Музыка – это настоящее искусство. Нам самим приятно к нему прикасаться, и стало еще приятнее, когда зрители узнали о нас и стали приходить на наши выступления. Появились если не поклонники, то любители.
Я всегда думал: как сделать так, чтобы найти свое лицо, свой язык, отдельный слог в музыке? Потом понял, что совершенно не тем занимаюсь. Не надо ничего искать, оно само придет. Так и получилось. Коллектив у нас специфический, он имеет своеобразный состав. В своем репертуаре мы имеем очень сложную симфоническую музыку, но имеем возможность играть совершенно разную, что и делаем на каждом концерте. Нередко у нас бывают концерты, в которых хронологически музыкальный материал охватывает период в 250 лет.
– Каково это – управлять оркестром? И появилось ли у вас больше времени для отдыха?
– Времени на отдых не стало меньше, его вообще не стало. Я думал раньше, что устаю, но потом понял, что это было неправдой. Но это не так важно, потому что когда всецело и всепоглощающе занимаешься коллективом, а теперь уже организацией, думаешь: да и Бог с ним, что не остается. Сложно? Конечно, сложно. Как в любом деле, неважно, оркестр это, или, например, стройка.
За пять лет в нашем коллективе сложилась хорошая атмосфера, которой мы очень гордимся. В музыкальном мире Свердловской области об этой атмосфере ходят легенды. Говорят, что в Екатерининском очень хорошо и комфортно работать.
Каждый день на протяжении этих лет, пять дней в неделю, мы сидим в одном помещении, и фактически работаем с эмоциями партнеров и коллег.
– Вы ругаете артистов оркестра за ошибки на репетиции или концерте?
– Что бы я разозлился, это еще нужно заслужить. Я очень долго терплю, из-за чего сильно переживаю. В массе своей, я не ругаю. Конечно, приходится иногда как с детьми, воспитывать, но по большому счету у нас нет конфликтных ситуаций. Обычно я прошу сделать так, как я хочу: еще раз, еще раз и еще раз. И вот когда музыкантам это надоедает, они просто стараются в следующий раз не доводить до такого.
– Вы уже упомянули, что коллектив у вас специфический, в том числе, у вас в коллективе есть люди, которые также работают в других местах. Как удается собрать весь коллектив, чтобы, например, сыграть концерт?
– Здесь я очень благодарен Кириллу Александровичу (Репин – начальник управления культуры, – прим. ред.), который с самого начала сказал, что у нас все сотрудники будут работать в штате. Все артисты и сотрудники организации трудоустроены на полный рабочий день. И уже в тех местах, где они еще работают, они подстраивают график под оркестр.
– Симфоническая музыка сложная. У всех инструментов есть свои голоса, роли. Новичку очень сложно в этом разобраться: он может открыв рот слушать, но не понимать что происходит. Что посоветуете тем, кто хочет научиться прикасаться к этой музыке?
– Есть самый прекрасный, на мой взгляд, единственный действенный способ – слушать еще больше. И это сказал не я. В свое время, в Советское, для любителей музыки, для дилетантов (это сегодня слово немного извращено, но в первоначальном смысле дилетант – это любитель музыки) издавалась специальная литература, в которой были подсказки как понимать сложную музыку. И самая первая рекомендация – слушать больше. Если не понял с первого раза, это вовсе не означает, что не способен, просто отсутствует привычка. В конце концов, мы же не все сразу научились ходить.
– Существует ли переводчик для такой музыки?
– Согласен, музыка – это своеобразный язык, но он основан на колебаниях, я имею в виду на физике, на децибелах. Поэтому и работает он только через слушание. Переводить с музыкального на русский без потерь не получается. Почти всегда, когда пытаются музыку охарактеризовать, описать человеческим языком, всегда происходит потеря, которая не в пользу музыки.
Но те, кто в итоге, извините за сленг, подсаживается на эту музыку, те по-другому уже не могут. У меня масса примеров, и, кстати, Александр Георгиевич – один из них (показывает на Коргуля – первый заместитель главы, – прим. ред.).
– Я бы добавил, что академическая музыка в переводе Екатерининского оркестра, звучит наилучшим образом, – подключился Александр Коргуль.
– Когда вы были маленьким мальчиком, мечтали ли вы, что у вас будет свой оркестр?
– Когда я был маленьким мальчиком, к нам в школу пришла женщина с предложением пойти учиться в оркестр баянов под руководством Леонида Зиновьевича Болконского в екатеринбургском Дворце молодежи. А у меня где-то под кроватью валялся баян и я сказал: конечно, я пойду. И мне хватило одного произведения, чтобы вся моя жизнь изменилась. Это, конечно, я сейчас могу об этом сказать, тогда я об этом еще не думал. Но жизнь изменилась всего за одно произведение – «Тройка» Георгия Свиридова из иллюстрации повести Пушкина «Метель».
Про свой оркестр я, естественно, не думал, но я с 8 лет всегда играл в оркестре. После школы я поступил в радиотехникум, откуда спустя четыре месяца забрал документы и сказал родителям, что пойду в музыкальное училище. А уже только в музыкальном училище я понял, когда у меня появился выход к оркестру и я стал заниматься дирижированием, что точно – дирижер. И вот когда я уехал в Москву учиться на оперно-симфоническое дирижирование, тогда я задумался о собственном оркестре. Вот тогда у меня была уверенность, что так должно быть. Самонадеянно, может, немного нагло, но мне казалось, что не может быть иначе.
– Как вы создавали программу, из чего она состоит, и почему именно эти произведения вошли в юбилейный концерт?
– Хороший вопрос, спасибо, что задаете его перед концертом. Если бы вы задали его после концерта, мне стало бы тревожно. Подбор происходит исключительно эмоционально. У меня и раньше никогда не было цели заискивать перед публикой. И Кирилл Александрович не даст соврать, сколько бы нас не просили что-то исполнить, в конечном счете, я нередко беру на себя ответственность и выбираю сердцем. Вот это, как выясняется, и есть лицо оркестра.
Репертуар этого концерта никак не связан с тем, что у нас сегодня трепетный день. Но это совсем не означает, что он будет менее интересным.
– Почему Екатерининский? Кто и как выбирал название?
– Слухов по этому поводу ходило много. В какой-то момент я подумал: ну как назвать оркестр? Сложно придумать имя собственное, чтобы оно несло нагрузку, которая бы не была связана со мной лично. Ведь оркестр – это не только я. Нужно было название, которое с одной стороны было бы претензионным, но не дерзким или наглым. В итоге, конечно, получилось и дерзко и нагло… Честно, просто шел по улице, и подумал: почему в Екатеринбурге нет ничего Екатерининского? И всё.
Потом уже любители теорий заговоров придумали, что это связано и со Святой Екатериной, но нет. И тогда еще мы не знали, что будем основывать оркестр в Берёзовском.
– Сергей Геннадьевич, если бы не музыка, если бы не дирижер, то кто? К чему еще лежит душа? И есть ли у вас боли в спине из-за того, что вы постоянно стоите?
– Боли, конечно, есть. Физическая нагрузка такая, что иной раз по 2 килограмма на концерте скидываешь.
А по поводу того, к чему лежит душа. Я люблю строить. Сейчас я строю огромную баню, в прошлом году крышу закончил. Я люблю сварочным аппаратом пользоваться, паяльником. У меня несколько видов пил, сварочных аппаратов, огромное количество инструментов, станков. Я их сам иногда изобретаю. Недавно вот делал крюкогиб, потому что мне для желобов нужно было крюки загнуть под определенным углом…
– А вы ноктюрн сыграть смогли бы на флейте водосточных труб?
– Я, видите, потому в дирижеры и ушел, потому что там не надо ни на чем играть (смеётся).
Ваше мнение?
радостно
100%
все равно
0%
доволен
0%
смешно
0%
злит
0%
печально
0%
