По улице Кирова, в доме № 9 (этот дом сейчас перестроен) жил в годы Великой Отечественной войны берёзовский парень 1924 года рождения, Миша. Единственный сынок был у мамы – Марии Слепухиной.
Большеголовый блондин с оттопыренными ушами и красивыми пухлыми губами, лицом нежным, как у девушки. А походка у юноши была медлительная и уверенная, напоминающая каждому встречному о том, что идет хозяин Уральской земли – потомственный старатель.
Только-только исполнилось молодцу восемнадцать, как пришла призывная повестка на фронт. Душа разрывалась, глядя на этого потомственного золотоискателя. Внешне он был бодр и спокоен. Знал, что война – это удел мужчин. Даже таких как он мальчиков, еще не познавших прекрасного чувства любви. Михаил любил глубоко и нежно свою маму, но другой любви, любви к девушке, еще не успел познать. Собирался на фронт, как в кратковременный поход. Но знал, что с войны домой возвращаются не все.
Заплечный мешок, в котором были пара белья и скудный запас продуктов: булка хлеба (благо, мать отоварила хлебную карточку), кусочек масла, появившегося из каких-то неведомых запасов, да немного сахара.
На ногах праздничные сапоги...
Когда духовой оркестр грянул «Прощание славянки», глаза его повлажнели, он неумело обнял и поцеловал мать и ушел вместе со всеми. Вот когда мать поняла, что сын ее ушел, может быть навсегда... Подкосились ноги у бедной, задрожали губы, сжалось сердце, померкло в глазах, слез не было. Она присела на завалинку дома, мимо которого шла...
Теперь тетя Маша считала не дни и месяцы, а промежутки времени от письма до письма. Получит весточку и расцветет, заискрятся ее синие, как у сына, глаза. Весь околоток обойдет – поделится своей радостью. Воодушевленная письмами от сына с фронта, она стала вязать для фронтовиков теплые носки и варежки.
– Пригодятся мальчикам, – говорила она ласково и относила связанные вещи на сборный пункт.
Соседки ей подносили шерсть: у одной давно уж лежала без дела, другая козу вычесала. Не сидит без работы Мария Слепухина.
Но пришел черный роковой день, когда она вместо письма получила похоронку. Потухла фронтовая мать. Как восковая свеча стала таять. Заболела с горя. И неизвестно, она позвала к себе сына, или сын очень соскучился по матери – и позвал ее. Только теперь оба они уже в другом мире...
А скромный бугорок, под которым покоилось тело святое матери погибшего фронтовика, теперь разрыли и похоронили в эту могилу кого-то другого. Сверху поставили огромный железобетонный крест, отделанный черной плиткой. И лежит она, покойная, придавленная этой тяжеленной махиной.
А похоронен ли ее сын, неизвестно. Только Берёзовский мемориал Победы упоминает его в числе всех погибших на фронте березовчан. А погибло их более четырех тысяч, и все они были обязательно кому-нибудь любы и дороги, как люб и дорог был Михаил Васильевич Слепухин.
Пусть меня простят погибшие советские солдаты за то, что назвать их всех невозможно на этой странице, да и захоронение то до сих пор получили не все, хотя прошло после Великой Отечественной более полувека. Пусть земля вам будет пухом, славные наши богатыри. Вечная вам память!
