Продолжение. Начало читайте в предыдущем материале.
– Сотрудники милиции говорят, что боятся работать, пресекать преступления, потому что опасаются преследований со стороны СКП. Сегодня милиционер остановит хулигана, а завтра тот подаст заявление в СКП и его обвинят в преступлении. Кто защитит самих милиционеров? – Думаю, я все же не создаю образ неадекватного параноика, которого можно спокойно обвести вокруг пальца. Этот вариант исключен. По поводу того, боятся они или не боятся. Не знаю уровня их мыслительного процесса, но я лично провел три совещания, на которые был собран личный состав ОВД, работающий с гражданами: ГИБДД, ППСМ, ОВО. На протяжении часа разговаривал с ними, четко и точно объяснял, что если вы действительно пресекаете преступление, то СКП всегда встанет на вашу сторону и защитит.
Мы не позволим, чтобы человека в погонах оскорбляли или били по лицу, мы сами носим эти погоны. Человек в погонах представляет государство. Но, если вы сами злоупотребляете или превышаете свои полномочия (а вы всегда знаете, когда это происходит), мы будем беспощадно возбуждать уголовные дела и направлять их в суд. Было много вопросов, я всем все объяснил, думаю, меня поняли. И ведь результат достигнут – на сегодня у нас нет заявлений от граждан, что их избили милиционеры. А раньше было 2-3 в неделю! Перестали бить – значит, мы действуем в рамках закона.
– Из-за чего у вас все-таки возник конфликт с бывшим начальником берёзовского ОВД Анатолием Галкиным? Из-за того, что он защищал своих сотрудников при расследовании СКП дел в отношении милиционеров? Или были другие причины? – У меня конфликта с Анатолием Михайловичем не было, было непонимание его действий. Хотя он публично меня оскорблял, называл маразматиком. На всех совещаниях при прокуроре города Анатолий Михайлович меня не слышал. Я пытался ему что-то сказать, а он в ответ говорил про мой биологический возраст: «Вам – 25, я вас намного старше, поэтому молчите». Вначале я пытался объяснить, что возраст – не есть признак мудрости, что человек в 20 лет может быть умнее человека в 60, что доказали многие известные в мире личности. Но ему не хотелось слушать человека, который младше его по возрасту. Суть наших противоречий состояла в следующем. Не секрет, что в Берёзовском городском округе проживает генералитет ГУВД Свердловской области. Не секрет, что этот генералитет в отличных отношениях с мэром Берёзовского Вячеславом Брозов-ским. Не секрет, что Брозовский находится в хороших, дружеских отношениях с Галкиным. А вот теперь ищите ответ на вопрос: почему Анатолий Михайлович позволял себе поступать так, как хотел? Я убежден, что он считал, что в любой ситуации пожалуется Брозовскому, а тот решит вопрос с его начальствующим составом. Анатолий Михайлович полагал, что его всегда «прикроют». Теоретически, по закону, могут ли сотрудники ОБЭП берёзовского ОВД работать по коррупционным преступлениям, совершаемым в администрации города? Ответ: да. А если у начальника ОВД хорошие отношения с мэром? Ответ очевиден. Поэтому на сегодня Анатолий Михайлович – замечательный человек, который ушел со службы и которого всем очень жаль. И в этом вся суть конфликта.
– По-вашему, у начальника милиции и мэра обязательно должны быть плохие отношения? – Нет, не согласен. Но назовите любое коррупционное дело в отношении сотрудника администрации?
– Таких дел нет. – Мы можем только додумывать, почему их нет, но логически можно предположить взаимосвязь между одним и другим. Ответьте, с этической точки зрения начальник ОВД может выезжать с главой города на отдых в другой регион страны или за рубеж?
– Если они закадычные друзья, то, наверное, могут. – А если дружат, то будут помогать друг другу? Получается, Еланцев виноват в том, что разрушил приятельскую связь, которая устраивала весь город? Скажите, в Берёзовском есть жители, которые могут, нажав кнопку опускания стекла в автомобиле, послать гаишника на три буквы?
– Берёзовские гаишники всегда славились своей жесткостью в отношении нарушителей… – А я знаю: есть такие люди! И как ни странно, все они входят в так называемую «команду мэра», я называю их «бомонд». Останавливает автоинспектор такого члена «бомонда» на тонированном джипе, а тот говорит гаишнику: «Пошел ты...» Патрульный ему: «Как Вы со мной разговариваете?!» Водитель джипа звонит по сотовому, после чего гаишнику мгновенно приходит приказ его отпустить. Инспектор говорит: «Извините…» Что, людей не устраивает такая ситуация? Похоже, устраивает! Члены «бомонда» полностью защищены на территории Берёзовского округа. Другая ситуация: перекресток у остановки «Шахта Южная», рядом со зданием Торгового дома «Электроизделия». Еще полгода назад там никогда не стояла машина ГИБДД. Почему? Это «страшная» история: руководству предприятия не нравится, что около их здания стоит машина ДПС. Был приказ из ОВД – не стоять в этом месте. Представляете? ГИБДД не давали возможности даже ДТП там оформлять! Гнали звонками начальства. После ухода Анатолия Михайловича машина ГИБДД появилась на этом перекрестке. Все говорят: «Екатеринбург – коррумпированный город». Извините, но там не запрещают ГИБДД стоять около определенных зданий.
– Берёзовский – Terra Libera, земля свободы. Здесь многое иначе. – Видимо, тот уголок около торгового дома – это и есть «земля свободы»… от гаишников. Если им запрещалось стоять возле зданий, то разрешалось ли оперативникам работать по членам «бомонда»? Абсурд. Вот вам и борьба с коррупцией!
– Разве в других городах России система власти взаимодействует как-то иначе? – Не знаю по другим городам, только по Екатеринбургу, где несколько лет проработал следователем прокуратуры. Могу точно сказать, что в Екатеринбурге есть коррупция, расследуются уголовные дела, но там невозможно дать команду автоинспектору, чтобы тот не останавливал машину с нарушителем дорожного движения. Может, там и хотели бы этого добиться, но это невозможно сделать, в Берёзовском – проще. Отсюда и мои взаимоотношения с администрацией города – рабочие отношения. Кому было бы лучше, если бы я «дружил» с мэрией? Горожанам лучше бы точно не было. Поэтому я не «дружу» с администрацией, так же, как и с милицией, и не собираюсь «дружить» в будущем.
– Считается, что в условиях противоречивого российского законодательства могут возникать ситуации, при которых чиновники нарушают закон, но действуют на благо общества. Как вы относитесь к подобной логике? – Да, в жизни такое бывает, но, как юрист, я не могу согласиться с таким отношением к закону. «Закон суров, но это закон». Если мы пожелаем жить по морали, то зайдем очень далеко, потому что мораль у заключенных одна, у интеллигенции – другая, у рабочих – третья, у меня – четвертая. Если каждый из нас захочет жить по морали, то мы придем к такой анархии, что общество и государство разрушатся. Чиновники с психологией бизнесмена могут защищаться любыми методами, но мою психологию юриста они не изменят. От меня требуют соблюдения закона, а сами не желают его соблюдать.
– Вы согласны, что ваша служба никому не подотчетна и не контролируется, что у сотрудников СКП большие полномочия, которыми они могут злоупотреблять? – Нет, в деятельности прокуратуры и СКП, разделенных с 2007 года, существует система сдержек-противовесов. Постановление СКП о возбуждении уголовного дела может отменить прокурор, он же принимает решение об утверждении или не утверждении обвинительного заключения. Большие полномочия закреплены за судом, говорить о неограниченной власти СКП может лишь юридически некомпетентный человек. В следующем году мы продолжим работу по раскрытию преступлений против личности, контролю над соблюдением законности милицией, выявлению фактов коррупции. Меня беспокоит ситуация с расходованием бюджетных средств и использования муниципального имущества, в том числе земли, в Берёзовском. Будем совместно с прокуратурой изучать ситуацию. Если вскроются факты коррупции, готовы расследовать уголовные дела без оглядки на чины, рейтинги и былые заслуги. Уверен, что в следующем году коррупционных дел в Берёзовском будет еще больше.
Ваше мнение?
радостно
0%
все равно
0%
доволен
0%
смешно
0%
злит
0%
печально
0%
